Холодно, здесь было чертовски холодно. Так, что, пожалуй, несколько часов, проведенные в этом помещении гарантировали, в лучшем случае, простуду. Остаться здесь дольше суток - подписать себе смертный приговор. Вот только где это "здесь"? Годдард помнила смутно...
Нэн чувствовала, что запястья в кровь стерты веревками, которыми были связаны ее давно затекшие руки. Боль пронизывала все тело, заставляла Нэнси оставаться неподвижной. Она с трудом различала голоса:
- Сейчас?
- Нет, дай ей проснуться, иначе подохнет во сне и ничерта нам не расскажет!
Все звуки, отражаясь от стен, сливались в единый скрип, и, кажется, даже они причиняли девушке дискомфорт.
С трудом Нэн подняла голову, за что моментально была удостоена пощечины, как и неопределенное количество раз до этого, но сейчас ей удалось остаться в сознании. Годдард открыла глаза и увидела перед собой двоих: их глаза горели животной ненавистью, губы искривлялись в хищной ухмылке.
- Проснулась, красавица? - усмехнулся один из мужчин, блондин, чье лицо украшал шрам на левой щеке, - расскажешь, зачем приходила?
Девушка лишь истерично рассмеялась в ответ, попутно откидывая мокрые волосы с опухшего лица.
Больно...
- Ну, не хочешь по хорошему... - второй пожал плечами, - сначала мы будем пытать тебя раскаленным железом. Обещаю незабываемые ощущения, потом...
- ...потом мы позовем сюда еще ребят и пустим тебя по кругу, - подхватил первый.
Жуткий нечеловеческий смех прокатился по подвалу, где держали Нэн.
- Может, девушка вам вовсе нужна? - выдавила Нэнси, за что получила еще одну пощечину.
Голова начала кружиться сильнее, боль медленно, но настойчиво пульсировала в висках, не отпускала, заставляла заложницу искривляться в бессильной гримасе. 
Блондин пнул стул, к которому была привязана Нэн, таким образом разворачивая его и позволяя девушке увидеть две огромные клетки, наполненные крысами. Эти мелкие озлобленные грызуны ничуть не пугали солдата, безнадежно провалившего задание, гораздо страшнее было то, что те, кто пытал Годдард были людьми и мало чем не отличались от крыс: такие же мерзкие и жестокие.
- Я открою эти клетки.
Да, давай, злодей, расскажи мне все свои планы. Ты что не смотрел плохих фильмов? Пока ты тут разглагольствуешь, меня идут спасать.
Нэн не думала, что ее вытащат из этой дыры, но отчаяние, ее неизменный спутник в последние годы, заставляло рисовать в воображении совершенно невозможные картины чудесного освобождения, картины из низкосортных боевиков и заставляло ее впадать в истерику. Заложница с трудом сдерживала слезы.
- Ты можешь это предотвратить, просто расскажи о своем задании, - сквозь зубы  прошипел блондин, попутно снова ударив девушку.
Нэн облизала пересохшие губы - жутко хотелось пить, казалось, сейчас она потеряет сознание от жажды, а не от неистовой, нестерпимой боли, ломающей все ее тело - солоноватый привкус, кровь.
- Нет, - коротко сказала Нэнси: сложные предложение сейчас требовали немалых усилий.
- Ты сдохнешь тут, сука! - наклонившись над ней, крикнул все тот же мужчина. Его голос ударил по барабанным перепонкам, заставил девушку зажмуриться от разрывающей ее на миллионы кусочков боли, боли, которая заставляла ее чувствовать каждую клеточку, каждую молекулу тела. Заложнице хватило секунды, чтобы, собравшись с силами, плюнуть в самодовольную рожу надзирателя.
- Я ничего не... - голос оборвался, понадобилось около трех секунд, чтобы восстановить дыхание и продолжить, - скажу. Ты ничтожен и жалок! - выкрикнула Нэнси, после чего вновь закрыла глаза глаза.
Хотелось сжаться до уровня атома, исчезнуть, лишь бы перестать чувствовать ту нестерпимую боль, которая давила на нее со всех сторон, лишала кислорода.

Шонк с любопытством наблюдал за дальнейшими действиями Эрики, и только резкий удар заставил его оторвать взгляд от голубоватого свечения, покрывающего кожу девушки. В общем, двух ударов хватило для того, чтобы Вэл начал терять сознание.
- На любую силу найдется противодействующая сила, - иронично усмехнулся он - вряд ли девушка услышала это - прежде, чем закрыл глаза. 
Вэл чувствовал, как осколок ребра пронзил легкое, мужчина не пытался бороться за жизнь: помнил, как нелепо это выглядит со стороны. В последний момент Шонк подумал, что нечестно оставлять Кристину один на один с делами. А потом окончательно потерял сознание.
Резкий прилив сил заставил мужчину открыть глаза: он все еще был в доме Эрики, но теперь лежал на диване. Вэл приподнялся на локтях и окинул комнату взглядом.
"Черт, что тут произошло то?"
Эрика лежала на полу, рядом с диваном, что-то сжимая в руке. Вэл не сразу смог прочитать, что было написано на пузырьке. Формальдегид. Слово-приговор.
Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы осознать случившееся. Вэл наклонился, дотронулся до запястья девушки, пульс еле ощущался - она умирала. Мужчина переложил тело Эрики на диван, сам же подошел к окну, взял бутылку коньяка, что мисс Новелл оставила там, сделал несколько больших глотков. Тепло привычно разлилось по всему телу.
Шонк вернулся к девушке, аккуратно провел рукой по ее волосам, будто невзначай остановив руку на шее, в том месте, где возможно прощупать пульс... Он стал сильнее. Эрика будто оживала. Мужчина не успел даже выругаться, как ее кожа начала покрываться едва заметным голубым свечением, не таким сильным как раньше, но тем не менее... 
И в этот момент Вэл понял, что Эрики больше нет. В постели Локи ее место займет верная и преданная до последнего вздоха женщина, в строю Армии - идеальный солдат, в издательстве - ярый противник существующего режима, и только в жизни Шонка ее просто не станет. Эту особу будут называть Эрикой Новелл, а она, в свою очередь, будет легким движением руки взбивать прическу. Сильная, у нее больше не будет слабых сторон. Точна, продумана, уверенна. Вэл понимал: она будет идеальна; эта, убившая саму себя, Эрика, калека Эрика Новелл.
Шонк направился к выходу. Как всегда уверенный в себе, в своей правоте, довольный тем, как сложились обстоятельства; мужчина был рад, что теперь Эрика не создаст ему проблем, что теперь он снова свободен - никто не станет ждать, пока в бизнесмене проснется совесть. Решительный, порой безумный в этой своей решительности. Незаменимый во всем человек, без которого весь мир существовал бы с той же быстротечной легкостью, что и сейчас. Незаменим, потому что есть, потому что дышит, потому что многое решает. Незаменим и никому не нужен. Ненавистный многим Вэл Шонк, человек без души, заточенный на работу, выверенный до мелочей в своем постоянном стремлении изменить самого себя, несчастный, терпящий неудачи на этом поприще; на самом деле, просто безразличный ко всему и вся, верящий во все и ни во что не верящий Вэл, калека Вэл Шонк.
Теперь их пути разошлись окончательно и бесповоротно. И мир не рухнул, все осталось как прежде, ведь все без всех могут жить.
"Я ведь больше никогда сюда не вернусь. Должен расстроиться, верно?"
Вэл спустился с крыльца и пошел в сторону машины. Привычным движением он завел двигатель и включил музыку. Из колонок тихо пел Сплин, навевая грустные мотивы.
Но Шонку было все равно.
Машина тихо тронулась, оставляя на мокром асфальте следы.
Скоро рассвет.